Дорогой читатель, держащий в руках эти странички, во-первых, хочу сразу предупредить -это , конечно , никакой не отчёт – просто воспоминания о счастливых днях в Подобовце, во-вторых , позволь повиниться перед тобой – я вовсе не хотел этого делать!
Мало того, грузясь пятого февраля в плацкартный вагон поезда «Адлер-Львов» , я был абсолютно уверен , что никаких «отчётов» писать не буду – ну не о чем писать в совершенно отдыхательном выезде в зимние Карпаты ! Но верно говорят наши индейские друзья – раз наступив на грабли , бледнолицый будет делать это снова и снова .
Раздав по приезде домой компакты с фотографиями и приготовившись наслаждаться жизнью , я вдруг начал ощущать какое-то странное беспокойство в области диафрагмы – мне захотелось пережить эту февральскую неделю ещё раз . Напрасно я убеждал себя , что невозможно дважды войти в одну и ту же реку , напрасно пытался заболтать это беспокойство на послевыездных гулянках – ничего не помогало . Я понял, что отвертеться не удастся – надо садиться и писать.
Скажу честно – мне всё равно что это – порыв души или приступ дурной болезни (графомании) . Мне , в общем-то , всё равно - будет эту писанину кто-нибудь читать или нет (хотя как минимум в одном читателе я уверен) – «я должен хоть кого-нибудь убить», как писал, хотя и по несколько другому поводу , Владимир Семёнович .
Вот и убиваю.
Сначала я хочу сказать почему потащил в этот выезд жену и дочь – ведь оторваться на неделю в казарменном буйстве сугубо мужской компании – вине, картах , полевых выходах и громком пении песен различной степени пристойности – гораздо приятнее , правда ?
Так вот, говорю - Я НЕ ЗНАЮ ПОЧЕМУ ЭТО СДЕЛАЛ !
Просто показывая в прошлом году жене фотографии лыжного выезда и пытаясь хоть как-то передать свои ощущения от него , я увидел у неё в глазах такую зависть , что почувствовал себя последним жлобом.
Я видел ярко-синие еловые тени, ложащиеся в солнечный день на ломящий глаз снег , а она нет .
Я слышал сухой шелест разогнавшихся лыж по подмёрзшему насту, а она нет.
У меня над головой проносились сомкнувшиеся заснеженные ветви, а у неё нет.
И чёрт его знает – будет ли у неё всё это , ведь мы уже не так молоды, как себе кажемся … И мне захотелось показать ей всё это вместо того, чтобы безуспешно пытаться передать это словами. Ну и дочке , конечно – её, забитую дурной болонской системой , нужно было немедленно вытаскивать из этого , с позволения сказать, студенческого , безобразия .
Поэтому, как только Клавдиевна с Танюшкой освободились в своих институтах и выяснилось, что снег в Карпатах ,наконец, лёг , я стал сучить ногами и дёргать жену насчёт отпуска, а Олейника на предмет выезда , у меня же проблем не было никаких.
Упасть Шуре на хвост с организацией выезда не удалось – он не мог выехать раньше седьмого , а у дочери девятого заканчивались каникулы. Поэтому , хоть ответственность за двух женщин и пугала , пришлось суетиться самому.
Вот так пятого февраля 2007 года мы с женой и дочерью , нагруженные рюкзаками, двумя комплектами лыж и гитарой , оказались на перроне днепропетровского вокзала перед третьим вагоном поезда «Адлер-Львов»
5 февраля 2007 года.
Отъезд. Размышления о транзитных поездах. Блеск и нищета современного студенчества.
Должен сказать, что всё прошло на удивление мирно- рано утром поутру затащил в камеру хранения две пары лыж и свой рюкзак , купил билеты на проходящий «Адлер-Львов» и сдал купленные вчера на «Днепр-Трускавец». Вернулся домой , забрал женщин и гитару и плавно , без перегрузок , за полчаса до отправления прибыл на вокзал.
Давно у нас не было такого омерзительно-спокойного отъезда. Во всяком случае, с моим участием.
Адлерский поезд, конечно, хорош – относительно чистый , без густых пряных запахов , но – специфика транзитных поездов- если вам не досталось нижних полок, до конца маршрута будете чувствовать себя бедными родственниками : к моменту вашей погрузки все «нижники» уже разобрали постели и ,присев с краешку на чей-то матрас , чувствуешь себя каким-то агрессором и оккупантом – с таким укором глядят на тебя глаза забившегося в угол хозяина.
Нет, когда мы путешествовали с Олейником , таких проблем в ,общем-то , не возникало – сначала, правда, бывало несколько неловко, но мы быстро накатывали стакан-другой , выясняя чей коньяк лучше на этот раз. Потом доставали колоду, тетрадь для росписи пульки и гитару , и , если хозяин полки не хотел идти к нам третьим - кто ему(ей) доктор ?
В этот же раз всё было по-другому :
а)флягу я взял, но заправить её коньяком не успел, тем более , что женщины мои в нужных количествах приять его внутрь всё равно не могли.
б)пульку ни та, ни другая не писали, хотя я –видит бог – в своё время положил немало сил на их обучение.
в) моего гитарного исполнительства они явно стеснялись , что , хотя и было связано со второй частью первого пункта, жизнь мою никак не облегчало.
В итоге , разложив после полустоячего перекуса Танюшку и Клавдиевну по полкам и убедившись, что засыпательной литературой те обеспечены в избытке, я сам завалился слегка передремать на свою верхнюю боковую , что было несомненной ошибкой , потому что в пятом часу я почувствовал себя совершенно выспавшимся человеком. И колобродить бы мне до утра, если бы не группа ребят из Днепра – они тоже ехали покататься, но дальше – на «Синяк». Про Пилипец они отзывались с нескрываемым презрением, но мне это было совершенно пополам – я и с него в прошлом году спускался с трудом. Ребята оказались очень приятными- несмотря на обилие выпитого «Черниговского» , я не услышал от них ничего матерного, а разговор всё это время был очень достойный и ,не побоимся этого слова , благородный. Одно могу сказать с сожалением о нынешней молодёжи – в преферанс не играли и они. О чём думает современная высшая школа, как готовит подрастающее поколение к жизни – ума не приложу !
Короче, пришлось резаться в подкидного.
Ночью проезжали символ провинциальных железнодорожных станций Украины –Жмеринку . Видел их знаменитый памятник «челноку» с «кравчучкой» - действительно, очень экспрессивно. Станция и сама по себе очень пикантна – её проезжаешь не насквозь, как остальные , а в два такта – передом заезжаешь, задом выезжаешь. Перестёгивают локомотив, как мне объяснила проводница..
По дороге вокруг лежал снег, что в плане скорого свидания со склоном не могло не радовать. Предвкушая завтрашний выезд на склон, пошёл в тамбур и там минут двадцать отрабатывал упражнение на скручивание , после чего вернулся на свою полку и заснул сном младенца.
6 февраля 2007 г.
Львов-Подобовец. Размещение в Приюте и выезд на склон. Первые разочарования и светлые перспективы. Мысли о глобальном.
Приехали в Львов в шесть , спокойно купили билеты на дизель до Воловца. Какое-то время послонялись по вокзалу в поисках НСМЭПовского банкомата , нашли и отправились в зал ожидания. Удивляло и настораживало практически полное отсутствие людей с лыжами – в прошлом году они по залу буквально клубились. Правда, то было воскресенье…
Выйдя за полчаса до отъезда в кассовый зал , я понял, что как всегда , перепутал – лыжников хватало выше крыши, просто это мы сели (ну ладно, ладно – Я ПОСАДИЛ своих женщин ) не в том зале ожидания . Вернувшись, с каменным лицом , словно так и должно было быть , сказал , что мы переходим в другой зал и вообще скоро посадка.
С посадкой мы, впрочем, замешкались и садиться пришлось на предпоследнюю лавку , напротив каких-то приблатнённых молодых львовян-сноубордистов. Едва отправился поезд, те купили бутылку виски «Красная метка» с каким-то одеколонным запахом и прихлёбывали из неё всю дорогу до Славского. При этом резались в «буру» , а я «бурильщиков» с детства не люблю.
К тому же пейзажи меня начали волновать. В смысле беспокоить- в прошлом году всё было в снегу и аж искрилось на солнце , а тут практически чёрные поля , серый ноздреватый снег на крышах – не придётся ли в этот раз ограничиваться пешими прогулками ? Нет , на склонах вдали снег , конечно, лежал, но как-то , по сравнению с прошлым годом, неубедительно. Впрочем, за две-три станции до Воловца ситуация стала выправляться : во-первых ,пошёл густой разлапистый снег, а во-вторых, его вокруг и так лежало выше крыши – на склонах, лугах , деревьях, домах … Ффууу… Как говорится , пронесло ! Похоже, покатаемся…
В Воловце мы сошли чуть ли не единственными ( практически все лыжники выгрузились в Славском) и были отловлены представителем славного племени местных таксистов даже не вполне выбравшись на перрон . Я , конечно, попытался посопротивляться его напору , но , доведя цену до прошлогоднего сороковника на всех , подумал «А смысл ?» Десятка-туда, десятка- сюда, какая в конце-концов разница ? И отдался на волю волн. Оленька с Танюшкой радостно загрузились в машину и через двадцать минут мы были возле стефановичского приюта. Снега было навалом и он продолжал идти («бомба продолжает прыгать»). С некоторым волнением постучались в двери: есть ли места и как-то нас примут ?
Но волновались мы зря – дверь открыла улыбающаяся Григорьевна , она нас уже ждала
- Вас только трое ? А где ЭТОТ ?
Кто имелся в виду под ником «этот» сомневаться не приходилось , и мы с радостью ответили , что Олейник приедет позже – самое раннее через день, самое позднее через три. Я вспомнил самодельный винчик, коньяк и тараньку , которые Шура обычно привозит с собой и , не удержавшись, добавил –«Вот тут-то всё и начнётся». Может, мне показалось , но тут Григорьевна слегка вздрогнула.
Поселили нас в шикарной комнате на десятерых с двухэтажными двуспальными нарами , причём вся она была в нашем распоряжении- ну разве что потом к нам должен был присоединиться Олейник. Танюшка, конечно , тут же полезла на верхний этаж , а мы с Клавдиевной , как солидная семейная пара , расположились на нижнем.
Комната наша выходит в столовую с печкой, столами и полками для продуктов. Тут же стоит пятидесятилитровый бидон с водой и рукомойник. Воду нужно носить из соседнего ручья , печку топить самим – инструктаж по растопке со мной тут же провёл подрабатывающий у Люды киевлянин Серёжа .
Мне понравилось. Кстати, чтобы не уронить репутацию Днепра, надо завтра приступить к обливаниям в ручье – аттракцион, с которым Шура вошёл в историю приюта. Понимаю, что это примазывание к чужой славе , но ничего не могу с собой поделать.
Взяв у Григорьевны напрокат недостающую пару лыж и слегка перекусив мивиной с ветчиной , отправляемся на склон .
Выходим на дорогу – идёт густой мокрый снег. Настолько густой и настолько мокрый , что лыжники, которых везут на дровнях к подъёмнику , едут под раскрытыми зонтами. Мои женщины , за время жизни в Днепропетровске отвыкшие от настоящего снега, смотрят по сторонам и тихо умиляются . Должен сказать , я их понимаю – действительно красиво. По сравнению с прошлым годом несколько сумрачно , но в этом есть свой шарм.
Вот так, «Озирая Окружающие ОкрестнОсти» ((с)), подходим к пилипецкому подъёмнику.
Ага ! Сказал- «пилипецкий подъёмник» ! Это в прошлом году был «подъёмник»- в смысле один. Сколько же их сейчас развелось ? Вот слева на длинном пологом склоне (длина метров семьсот, перепад порядка сорока - как две наших «Лавины» ) расположился новенький – системы «швабра» , выше него ещё один – покруче (в смысле уклон круче, а так та же «швабра»). Ну и старый полуторакилометровый монстряка, понятно, никуда не делся. Короче, лихо ребята раскрутились !
Левый «учебный» подъёмник идеально подходит под наш уровень катания, поднимаемся к будочке и сразу начинаются первые неприятности – Оленька не может влезть в Татьянины ботинки , что , конечно, удивительно – Танюшка с 39м влезала , а Клавдиевна с 37м не может , но факт остаётся фактом – мы получили первую потерю: Оленька сегодня отправляется на скамейку запасных.
Обуваемся с Танюшкой … Здрасьте, приехали ! Мои лыжи от Ершова , которые пёр из самого Днепра , не едут на мокром снегу , это просто как в страшном сне – долго отталкиваешься палками , пытаясь сдвинуться с места, потом едешь и , как ни выталкиваешься «внешней» лыжей , от прямой не отклоняешься ни на градус… БРРРР!!! Я и не припомню такого ужаса , разве что 84м в «Торпедо» на двухметровых «Рысях» !?
Естественно , ничего в таком состоянии я показать Танюшке не могу и вслед за женой отправляюсь на скамейку запасных. Что делать ?! Клавдиевна быстро нашла инструктора за полтинник и сдала ребёнка в его уверенные руки.
Час с лишним бедняга c Татьяной мучались на рыхлом мокром снегу , пытаясь изобразить что-то похожее на плуг. Сначала кувыркались внизу, потом стали подниматься на подъёмнике вверх- ничего не помогало. Наконец, измочаленные , спустились к нам . От Танюшки, да и от инструктора валил густой пар. Пока мы пили чай из термоса, распорядитель на старте торжественно объявил , что подъёмник заканчивает работу. И слава богу !
Распихав ботинки по рюкзакам, мы отправились домой. Вот и вершина холма, на котором мы с Олейником обычно цепляли лыжи , чтобы съехать в село. Рискнуть что ли ? Ведь по дороге вертеться особенно не придётся !
Пока доставал ботинки из рюкзака, пока их надевал , пока всё снова увязывал, Оленька с Танюшкой ушли довольно далеко, но зато как классно оказалось разогнаться на раскатанной дороге! С такой скоростью я подъехал практически к самому приюту (ни до , ни после мне этого подвига повторить так и не удалось – дорогу развезло).
Минут через двадцать подошли Оленька и Танюшка. К этому времени как раз поспел чай, мы выпили , а потом сходили в магазин закупить продуктов и пива на завтра-послезавтра.
Насчёт «пива на завтра» я, конечно, погорячился – оно погибло на месте , но , пока оно в судорогах умирало, я успел договориться с Алексеем из Киева (он с барышней по имени Оля жил в ВИПовской комнате приюта) пойти завтра на склон совместно и поискать хорошего инструктора для наших женщин . Окрылённый перспективами , я попытался склонить жену к вечернему походу на какие-нибудь сельские танцульки , но взаимности не добился , встреченный отговорками про «гудящие» ноги . Вот этим и отличается полевой выход от городской жизни : в городе у жён , как правило, «болит голова» , а в поле – «гудят ноги» ! Задумался о глобальном смысле этого противоречия , даже начал набрасывать кое-какие тезисы , но незаметно заснул и тема осталась неразработанной .
7 февраля 2007г.
Второй день на склоне. Лёша-педагог. Различие женских темпераментов. Радостная весть. Местное вино и обучение по телевизору. Неожиданное решение.
Поутру проснулся и бодренько пошёл на речку за водой . Вместе со мной шёл густой разлапистый снег – в утренних сумерках он смотрелся ну просто ОЧЕНЬ красиво .
Черпая ковшиком воду, подумал о том , что пора бы приступать к обливаниям , но по трезвому размышлению решил не торопиться – ещё не готов ни подиум, ни места для зрителей да и подготовка телеоператоров оставляет желать лучшего .
Быстренько позавтракав купленными вчера пельменями , пошли на поклон к Григорьевне : мне однозначно надо менять лыжи, а Оленьке ботинки . Та подошла к вопросу творчески и кардинально – сказала, что жёнины лыжи ей длинны, но вполне подойдут мне , таким образом Клавдиевна получила полный комплект лыжи-ботинки-палки , а мне , оказалось, ничего менять не надо . Как же так ? Получается, жене всё , а мне ничего ? И я заныл, что тоже хочу чего-нибудь сменить, хотя бы ботинки, потому что ершовские мне велики , может, потому и ездить не умею. Григорьевна не стала корить меня за жлобство и занудство – святая женщина! – и тут же выдала искомое , заодно и подогнав под них лыжные крепления.
Дальше мы быстро собрались и , подождав Ольгу с Алексеем , отправились на склон.
Снег не переставал. На площадке около школы конные таксисты штабелями складывали лыжников на дровни : тушка - пятёрка ! А ведь ещё недавно, говорят , цена за проезд не поднималась выше рубля… На подъёме я позволил себе мелкое хулиганство – пристроился в хвост саням и , сопровождаемый недовольными взглядами пассажиров , не отставал до самого перегиба . Там подождал наших , и уже все вместе , живописной группой , в которой жёлтая Оленькина пуховка патриотично сочеталась с голубыми комбинезонами киевлян , вышли к подъёмникам.
Недолго посовещавшись с Алексеем , мы решили , что на выкат большого подъёмника не пойдём – там девочек запросто могут снести разогнавшиеся с большого спуска –, а вот вчерашний учебный склон с небольшой «шваброй » , на которой они смогут подниматься после недолгого обучения , будет в самый раз .
Сейчас я думаю, что это решение было ошибкой. Во-первых , лыжников на длинной трассе в тот день было немного. Во-вторых, выкат там очень широкий , пологий и всё-таки гораздо лучше приспособленный для НАЧАЛЬНОГО этапа обучения (для более-менее стоящих на лыжах лучше, безусловно, тот , на котором остановились мы). И в-третьих - аргумент последний по счёту , но не последний по значению - там гораздо лучше инструктора : увидев впоследствии их классическую работу с учебным отделением, я понял , что это как раз то, что было бы нужно девочкам.
Но это сейчас , а тогда мы , уверенные в правильности своего выбора , пристёгивали лыжи у нижней станции «учебного» подъёмника.
Поглядев на приёмы местных инструкторов (точнее, один приём- спуск с верху в более или менее тесном контакте с обучаемым - других у местных рыцарей лыжной палки не водилось) , Алексей заявил , что лучше он поучит женщин сам. Как полагается – повороты на месте , косой спуск , торможение плугом и разворотом … Женщины построились в линеечку перед «инструктором» , а я с дрожью в коленках начал лесенкой вытуриваться наверх – неужели вчерашний кошмар был не из-за лыж , а из-за того , что я всё забыл и всему разучился ? Толчок палками- и вот оно счастье ! Лыжи слушаются : когда надо –уходят в соскальзывание, когда надо – становятся в плуг. Заложив пару виражей , решаюсь подняться на «швабре» и попробовать спуститься сверху.
Ветер несёт густой снег прямо в глаза , поднимаешься как в молоке – иногда даже не видишь лыжни, по которой тебя тянет . Замешкавшись, еле успеваю соскочить со швабры и подъезжаю к точке старта. Начало спуска несколько круче , чем внизу , но главное неудобство – из-за непрерывно идущего снега , малого количества катающихся и нежелания хозяев подъёмника ретрачить склон , укатан только узкий извилистый жёлоб , а вокруг лежит просто снежная целина . Прекрасно понимаю, что в жёлоб не впишусь , но бояться нечего- крутизна небольшая . Отталкиваюсь палками – первый пошёл ! И только тут понимаю какое это великое изобретение человечества- лыжные очки. Даже на той небольшой скорости , которую я развиваю к третьему повороту , снег настолько забивает глаза , что просто не видишь куда едешь. Естественно , тут же вылетаю из жёлоба на целину и ОПА-НА! Выясняется, что если , как писали на «лавиновском» сайте , свести лыжи вместе и перенести вес тела на задники , то и по целине можно довольно комфортно ехать ! («Вот тут-то - сказал Петька- карта мне и пошла») Вальяжно выезжаю на широкую , относительно раскатанную часть и , форсисто повиливая задом (чего ж не повилять-то, на фактически ровном склоне ? ) , подъезжаю к нашим девочкам. Те уже освоили повороты на месте и под чутким Лешиным руководством изучают торможение плугом и поворотом.
У меня кратковременно взыгрывает совесть - основная часть женщин, как ни крути, мои , а страдает-то Лёшка - и я предлагаю поучаствовать в обучении пока он пару раз скатится с горы. Ага ! Только тут я понимаю , что педагогом надо родиться . Несмотря на то , что в своё время в «Торпедо» я сам почти всю смену пробарахтался в «лягушатнике» , меня начинает быстро возмущать – как это можно раз за разом хлопаться на бок и спину в попытке просто затормозить плугом или разворотом – «ведь я же так понятно всё объясняю» ! Короче, покрыв своё педагогическое имя позором , я сдаю женщин обратно на руки неизменно корректному Алексею. Ещё раз посовещавшись, мы решаем перенести занятия немного выше и наискосок от линии подъёмника – там хоть и целина, но склон гораздо положе и женщинам будет не так страшно спускаться и тормозить.
И , в общем-то, мы оказались правы. Только не вместе, а по частям : моей Ольге было не страшно спускаться, а лешкиной- тормозить. У меня, во всяком случае, сердце уходило в пятки , когда Клавдиевна , оттолкнувшись палками , по прямой , без всяких там виражей, со свистом уходила вниз . И только глухой удар , доносящийся из снежной взвеси , давал знать , что жена уже приехала и сейчас снова начнёт подниматься наверх. Спустя какое-то время над склоном сначала показывалось довольное лицо , а потом мокрая задница – основной тормозящий орган отважной лыжницы – «Щас ещё раз попробую !» . Лешкина же жена всё это время стояла наверху и собиралась с силами…
Вот примерно в таких развлечениях у нас и проходил день. Не помню сколько я раз тогда спустился, но точно помню, что упал только один раз , уже окончательно оборзев от собственной наглости. Таким образом я попал в вилку- на этом подъёмнике не могу сказать , что спускаться мне было неинтересно - наоборот , он очень тешил моё самолюбие- но с такой скоростью спусков денег могло просто не хватить (только сейчас пришло в голову- может , именно отсюда пошло выражение «СПУСТИТЬ все деньги» ?). При взгляде же на большой подъёмник волосы у меня просто становились дыбом : я вспоминал прошлогодний чёс на заднице по обледеневшему склону и начинал думать , что деньги , в конце-концов, не самое важное в жизни , и такие вещи, как неотбитая ж…, жо… , ну в общем , то , что вы подумали – тоже немало в ней значат !
Короче, когда часа в четыре Алексей предложил плюнуть на это грязное дело и пойти покататься с большого подъёмника , мне пришлось делать утомлённое лицо и врать , что , мол, я бы с радостью , но вот надо вести женщин домой…
На том и порешили : Лёша со своей Ольгой пошёл на большой подъёмник, а мы рассупонились и пошли домой. На горке жена , увидав, как я надеваю лыжи, загорелась сама и убедила дочь не сойти , а съехать в село по дороге , осуществив тем самым одно из моих тайных желаний – совместный спуск на лыжах в село.
В приюте нас встретила Григорьевна и сообщила радостную новость : завтра приезжает Олейник ! Всё это – удачный катательный день и завтрашний приезд Шуры надо было как-то отметить. На мои робкие расспросы где тут можно достать вина для глинтвейна , Григорьевна ответила прямо , что у неё осталось немного- литров двести – и она может продать мне какое-то количество , даже с навеской специй в качестве бесплатного приложения. Стараясь не подскакивать от нетерпения , я выразил радость по поводу такого удачного стечения обстоятельств , но тут же стыдливо признался , что обладая слабой волей и стремясь оставить хоть что-то на потом , сегодня хотел бы взять совсем немножко - литра полтора , а специи в вино мы сможем положить и позднее. Наверно. Когда-нибудь.
Не успели мы поужинать и развесить вещи на просушку , как к нам заглянула Григорьевна и пригласила на просмотр хита всех времён и народов- «Фильм про Жёлтого», как называет его Олейник. Это учебный австрийский фильм по горным лыжам – начиная с подбора снаряжения и кончая приёмами катания . И пусть в приюте есть только одна часть из трёхкассетного курса , она пользуется у постояльцев неизменным успехом.
Мы захватили баллон с неродившимся глинтвейном и пошли в просмотровый зал , где с удовольствием , в тёплой компании Григорьевны , мохнатой Китти и Ольги с Алексеем приступили к просмотру такого интересного и общественно-полезного фильма. Григорьевна , правда, пить отказалась , впрочем , мы и не особо настаивали- человек ведь практически на службе, но на нас-то служба никаких ограничений не накладывала ! Вот так под разговоры при голубоватом мерцании экрана , мы и приговорили то , что при неудачном стечении обстоятельств могло стать полуторами литрами глинтвейна . Логическим результатом этих разговоров было решение завтра с утра ни на какой склон не идти , а идти на шепоцкий водопад , там гулять и сниматься голыми под сенью струй, а на лыжах, если такая блажь взбредёт в голову, можно будет покататься и на обратном пути.
8 февраля 2007 г.
Жлобство и обливание. Любовь к фотографии. Встреча с Шурой. Долгожданная пулька.
Поутру проснулся в холодном поту – стоп ! ведь сегодня приезжает Олейник и , значит, у меня остался последний шанс опередить его с открытием обливательного сезона ! В прошлом году он ободрал меня с катанием в снегу- в этом я страшно отомщу ему с обливанием ! Толкаю в бок жену и начинаю уговаривать её отснять процесс обливания мужа на фоне заснеженных речных берегов – иначе ведь никто не поверит … Получив в ответ сонное «Угу», быстренько одеваюсь и бегу за водой : для умывания, для готовки, для куба на печку…
Последнее ведро оставляю специально для обливания..
Опять раздеваюсь, надеваю парадные чёрные плавки и отдаю жене фотоаппарат- «Я готов !»
Так, теперь главное не разъехаться в пластмассовых тапках посреди двора.! Собрав волю в кулак и слегка покачивая голым пузом, шлёпаю по тропке к ручью , там разуваюсь и , зайдя босиком на середину , вываливаю ведро на себя.
БРРРРР!!!!!
Как ни странно, это вовсе не смертельно ! А растёршись мохнатым полотенцем, вовсе чувствую себя накатившим сто пятьдесят в буряковом эквиваленте. Блин ! Так вот почему Шура так стабильно обливается здесь по утрам ! «А пацаны-то и не знают ! »(с)
Словно со вставленным (не будем уточнять куда) моторчиком , бегу домой , раскочегаривю печку , ставлю чай … В общем, где-то около одиннадцати мы стоим на приютской галерее и дожидаемся Алексея с Ольгой. Вдохновлённый вчерашним, я решил воткнуть в боковые петли благородно пожертвованного нам Ивановной рюкзака не по одной лыже , а по комплекту. Оставшийся вполне можно будет нести в руках- таким образом мои дамы смогут идти налегке.
Пробую. Официально объявляю :
Ольчик ! Твой рюкзак- ПЕРСИК !
И даже лучше…
Не проходит и получаса , как появляются несколько заспанные киевляне – ну что взять с молодожёнов !? ;-)
Вальяжно направляемся под неутихающим снегом по уже нахоженному пути . Танюшка сначала куксится и даже не хочет брать фотоаппарата в руки , а это , между нами говоря, уже симптом. Но после перехода через мост ситуация коренным оразом меняется. Раздаётся тихое «Папа, дай мне на минутку фотоаппаратик…» И больше до конца дня я его уже не вижу.
Ребёнок забегает по целине то вправо , то влево, ползёт по сугробам к реке , чтобы получше отснять нависшую над водой ветку . Ольга с Алексеем давно и безнадёжно урвали вперёд , а мои женщины со счастливо-отрешёнными лицами плавают от одного заснеженного дерева к другому . Я думаю ! После наших с…ных днИпетровских зим и увидеть ТАКОЕ ! Отчётливо ощущается желание моих барышень зарыться в снег по ноздри и не вылезать из него вообще.
Но снегопад становится всё мокрее и мокрее , а мы всё ещё не дошли до Шепота. Чувствуя себя прагматическим негодяем, начинаю сгонять жену с дочкой со слишком уж красивых точек съёмки , и вот мы уже подходим к водопаду, на котором нас дожидаются начавшие замерзать киевляне. В общем-то , и наши с Клавдиевной пуховки набрали воды по самое «не могу» (у Танюшки, слава богу, всё в порядке), поэтому, наверно , купаться голыми в водопаде мы сегодня не будем – не получится согреться потом . А так , ей-богу , нас бы ничто не остановило !
Отсняв серию возле водопада , начинаем, слегка постукивая зубами, вовращаться домой. Алексей с Ольгой, которым послезавтра уезжать , сворачивают к пилипецкому подъёмнику , а мы, мокрые «мов ті хлющі» , целенаправленно трусим к дому… Тут происходит нечто необыкновенное : с расстояния в почти восемьсот метров , через реку и два склона , на довольно оживлённой дороге, жена замечает Шуру: «О ! Глянь ! Олейник ! »
Словно гном, с гордо развевающейся бородой и лыжами на плече , тот размашисто шагает к большому пилипецкому подъёмнику. Отчаянно машем ему руками и Шура – удивительно ! – отвечает. Вот она , встреча на Эльбе ! А что мы устроим, когда он вернётся !!!
К моменту, когда мы вваливаемся в приют, Оленькину пуховку можно уже выжимать. Моя недалеко от неё ушла. Танюшкина, правда, более-менее держится. Чтобы успеть просушиться до утра, когда мои дамы решили рвануть в Днепр , начинаю раскочегаривать печку. Бесславно переведя растопку, перочинным ножом и кочергой пытаюсь нащепать новую. Как ни странно, это удаётся и вскоре печка уже гудит , раскалённая если не докрасна , то очень близко к этому. Я даже успеваю до подхода Шуры сбегать к Григорьевне и взять у неё очередную полуторку «глинтвейнного». Специй она почему-то уже не предлагает. Наверно, знает, что у Олейника есть свои.
И , когда Шура возвращается со склона, выясняется , что действительно есть. Причём, не только специи , а ещё и бутылка каховского коньяка , и несколько пластиковых фляг с самодельным виноградным вином .
Но это ещё не всё. Работник Серёжа, которого переселяют в смежную комнату , оказывается, пишет пулю ! Вечер , определённо, начинает складываться. И как складываться ! Всё идёт настолько хорошо , что , когда в девять мне нужно сходить через дорогу к местному таксисту и договориться о рейсе на завтрашнее утро , я выскакиваю под дождь в шлёпанцах, подвёрнутых под колено трениках и футболке и замечаю странность своего наряда только наткнувшись на удивлённые взгляды семейства благородного таксиста.
В общем, мы заканчиваем, когда мои уже спят . Олейника ободрать мне не удалось – что поделать, класс завсегда бьёт мастерство ! Но , благодаря ничем не спровоцированным Серегиным мизерам , я даже остался в плюсах и теперь, при пересчёте по два грамма пива за вист , тот должен нам с Олейником бутылку светлого.
9 февраля 2007 г.
Проводы. Блеск и нищета воловецкого базара. О пользе дождя на склоне. Вплавь по дороге. Вечер при свечах.
Поскольку машина должна подойти за нами где-то в половине седьмого, просыпаюсь за час. Ставлю кипятиться чай и лезу проверять наши шмотки, повешенные над печкой на просушку. Ура ! Что значит не жалеть дров – пуховки не просто просохли, но ещё и нагрелись !
Бужу своих и, пока те одеваются и пьют чай, выхожу на улицу успокоить таксиста – тот наверно волнуется почему мы до сих пор не выходим.
Суетился я напрасно- таксист совершенно не беспокоится ! Потому что его нет. Мало того, в его доме не заметно ни одного огонька – никто и не собирается выползать и заводить машину. Хот и неудобно ломиться в раннюю рань к незнакомым людям, но что поделаешь ? Тихонько стучу в окошко и слышу- «Ой, звыняйтэ, я зовсим забув! Зараз буду…» В общем, перед калиткой Оленька с Танюшкой и водитель с машиной оказались одновременно. Идёт отчётливый дождь. От снега на дороге почти ничего не осталось. Мы грузим рюкзаки в багажник, лыжи в кабину и , с удобствами разместившись на сиденьях , стартуем в Воловец.
До станции добираемся без приключений, так же спокойно берём билеты и в восемь с четвертью я уже машу рукой своим женщинам , отъезжающим в вагоне львовского дизеля.
Жаль, конечно , что нам в этот раз не удалось скатиться по дороге с гембинского на могурский подъёмник, ну да ладно – в следующий раз.
Перед тем, как возвращаться , мне надо провернуть в городе несколько дел :
А) сбросить на матрицу фотографии с цифровика
Б) купить лука, картошки и полиэтиленовый плащ – мне надоело выкручивать пуховку после каждого выхода.
В блаженном состоянии никуда не торопящегося человека бреду по уже практически родной центральной улице Воловца (сколько уже раз мы её в продирали толпой с рюкзаками !) , заглядывая во все магазины на ходу. Фототочку нахожу практически сразу и первый раз в жизни замечаю, что с трудом понимаю украинскую речь продавщицы – и слова , вроде, знакомые, но то, как она их выговаривает и как использует , во что-то логическое никак не связываются.
После некоторых блужданий нахожу базар – овощи, оказывается, продают только там. Лук покупаю без проблем , а с картошкой облом- её продают только мешками и по предварительному заказу. В порядке замены покупаю две чудных копчёных ставриды – с пивом они сегодня пойдут просто великолепно. Пытаюсь найти плащ, но , несмотря на шмоточную ориентацию рынка , успеха не имею – то недавно кончились, то вот-вот завезут. И только когда я начинаю плакаться очередной продавщице на своё невезение, та направляет меня к какому-то лотку с носками , продавщица которого , сбегав на засекреченный склад , притаскивает целую охапку разноцветных плащей. Я на радостях закупаю бутылку кефира, кольцо колбасы «собачья радость» и , с наслаждением прикладывясь то к одному, то к другому, размещаюсь на сиденье подобовецкого автобуса.
Хотя в Воловце во время моих блужданий было практически сухо, в нашем селе идёт неплохой такой дождь. Я бы плюнул и остался дома, но Шура как раз собирается на склон и меня задавила жаба – люди катаются, а я должен пропускать золотое время ! Представив, во что превратится пуховка под таким дождём, надевать её не стал: обрезав свежекупленный плащ по первичные половые признаки, надел его поверх олимпийки , заправил в штаны и в таком виде отправился на склон догонять Олейника.
От былой красоты на дороге не осталось и следа : из-под оставшихся кое-где полос мокрого чёрного снега мощно прут земля, конский навоз и осенние полиэтиленовые пакеты. Иду и ругаю себя за авантюру с этим выходом. Но по мере подхода к горе ругаться хочется всё меньше и меньше – на склоне как раз всё в относительном порядке снег чистый, практически без проплёшин , а то , что рыхловат , так для меня это даже лучше – будет легче тормозить. Дело в том , что подъёмник на учебном склоне не работает и мне хоть круть –верть, хоть верть-круть , но придётся идти на большой пилипецкий, который наводил на меня такой страх в прошлом, да – чего греха таить- и в этом сезоне тоже.
Поднявшись наверх, наталкиваюсь на приятный сюрприз- вместо дождя здесь идёт мелкая крупа. Снег мягкий , не счесанный и до первого сброса я иду довольно уверенно- наверно, сказывается и недавний учебный склон.
Конечно, на сбросах я раза четыре прочесал задницей по снегу , но, во-первых, это уже не сплошной чёс, который был в прошлом году, а во-вторых , я чувствую, что у меня начинает что-то получаться ! Даже Шура, со свистом пролетая мимо, крикнул , мол , ты что-то стал быстро кататься. Язвит, конечно , зараза, но всё равно приятно !
Спустившись раза четыре- личный рекорд, кстати!- почувствовал , что всё, приехали : зубы стучат, штаны мокрые насквозь, в ботинках хлюпает – надо рвать когти. Быстро влез в берцы и пошёл. Сначала ещё пытался перепрыгивать между потоками льющейся по дороге воды, но скоро плюнул на это пустое дело- всё равно мокрый насквозь- и пошёл как придётся, загребая воду по щиколотку и выше – душу грела мысль о двух рыбках (в хорошем смысле слова) , дожидающихся дома .
Придя домой, поделился с Григорьевной радостью по поводу первых спусков с Пилипца и , как был, быстренько мотанул в магазин за двушкой пива. Возвращаясь с бутылками в руках, около калитки столкнулся с возвращающимся со склона Олейником. Мы быстро забежали в комнату, Шура быстро разлил по пятьдесят «Каховского» , и я сразу почувствовал, что жизнь налаживается – от горла, по пищеводу и прямо к желудку… Потом сбросил мокрые шмотки, влез в сухие свитер со штанами , и жизнь вообще заискрилась, особенно когда появился молниеносный Олейник с полуторкой от Григорьевны в руках.. Мы нарезали рыбу , открыли пиво и вино, Шура достал маринованное в вине мясо- он всегда его с собой возит- и стали заниматься делом : развесили шмотки на просушку и Шура стал топить печку , а я клацать по струнам. Потом подошли киевляне- Лёша с Ольгой- у них тоже с собой что-то было , и Лёшка тоже захотел приложиться к инструменту, потом подошёл Серёга-работник, потом в селе погас свет и мы зажгли свечи. Потом Лёша отдал мне гитару и сбегал ещё за одной полуторкой… В общем, давно я не получал такого удовольствия от вечера ! Тем более учитывая , что пели мы, в общем-то , негромко. В начале ,во всяком случае. А что было в конце, как и во сколько мы расползлись по нарам - я не помню и , как честный человек, врать не собираюсь.
10 февраля 2007г.
Водные процедуры. Мороз и солнце- день чудесный.
Спалось хорошо и фанатизмить с ранним подъёмом мы не стали- так, где-то в десятом часу начали шевелиться…. Потом Шура сказал, что надо пойти к речке облиться . Я , конечно , как настоящая зараза , не мог не заметить невинным тоном , что вчера уже обливался. Но Олейника разве уешь ? Он тут же заявил, что я наверно, обливался неправильно, а как надо делать правильно, он сейчас покажет. Ну, пошли, -согласился я..
Чего там говорить – моё примитивное выворачивание ведра на себя совершенно не смотрелось по сравнению с шуриным обхлюпыванием из ковшика , окатыванием спереди и сзади и приплясыванием в реке с разбрызгиванием воды ногами.
Мастер , что скажешь!
Я тут же попытался повторить эти операции, но смутно подозреваю, что это было, как говорят классики, «слабое подобие левой руки»
Позавтракав вчерашней кашей, мы в традиционном двенадцатом часу отправились на склон к пилипецкому подъёмнику. О вчерашней мерзости напоминала только развезённая дорога : ярко светило солнце, а столбик термометра первый раз (правда, как потом выяснилось, и последний) опустился ниже нуля. Радостные , выперлись мы с Саней наверх - и тут я как раз почувствовал разницу между катанием на развезённом и подмороженном снегу : лыжи разгонялись мгновенно и если на нормальном уклоне я ещё так-сяк держался, то оба сброса я в этот раз проехал практически на спине, поднимаясь только для того, чтобы оттолкнуться палками. И , хотя это было НЕ В ПРИМЕР ЛУЧШЕ прошлогоднего ужаса ,когда я таким образом проезжал не сбросы , а две трети горы, после третьего такого спуска я решил, что необходим антракт и снова поехал на учебный склон. Но там было уж совсем просто – иногда мне казалось , что там можно спуститься с закрытыми глазами. Но тут немного правее и ниже верхней станции учебного подъёмника , я увидел подъёмник, трос которого быстро нырял в какой-то лесистый склон и тянулся вплоть до конца второго сброса. Это было как раз то, что надо : круче учебного - но в то же время не сброс, плюс довольно широкий – есть возможность плавно вывернуться. Всё равно падал, конечно , но и сдвиги ощущались. Вот так и прокувыркался до закрытия подъёмников , а подходя к дому, увидел идущего навстречу Шуру – тот вернулся уже два часа назад и начал беспокоиться- не вмазался ли я куда, с моей-то техникой , тем более, что видел днём как в акье провозили парочку поломанных , а возле подъёмника присыпАли снегом чью-то кровушку…
Чтобы отметить моё благополучное возвращение и Оленькин день рождения , взяли в магазине двушку «Черниговского» и полуторку местного у Григорьевны . Та, кстати, сказала, что в наш блок ожидается приезд группы одесситов . Отметили заодно и эту радость . Попытался позвонить и поздравить жену с праздником, но безуспешно – что-то со связью. Только вернулся в кубрик- зашла за стрептоцидом дама из соседнего отсека – рослая статная румяная голубоглазая блондинка, настоящая валькирия ! С мужем – классным таким чёрным поджарым мужиком . Мы попытались уговорить их принять участие в отмечании и они , как интеллигентные люди, не отказались накатить по стопочке саниного «Каховского» . Потом ещё немного попели. Потом опять накатили… В общем, вечер прошёл успешно.
11 февраля 2007г.
Дядя, вам не холодно ? Подобовец. Тарелка как источник травматизма. Подобовец по классике
Поднялись традиционно в одиннадцатом часу и пошли обливаться на речку . В этом у каждого выработался свой стиль : Саня ходит в пуховке и плавках, я же свою куртку берегу – на улице постоянно моросит дождь- зато всегда беру с собой полотенце. Смутно подозреваю , что этот утренний проход чем-то напоминает обитателям приюта развод караула у Букингемского дворца (а представьте себе гвардейцев в медвежьих шапках, с карабинами и в плавках ! Представили ? Отож! ) – во всяком случае к этому моменту на галерее всегда собирается группа детей-сирот , которую какая-то религиозная организация традиционно вывозит зимой в Карпаты. В комбинезонах, кутаясь в куртки , смотрят во все глаза и спрашивают всегда одно и то же- «Дяденька, вам не холодно ?»
Холодно не холодно , но бодрит это мероприятие однозначно. Во всяком случае, стоит зайти в воду, утреннее желание плюнуть на всё и остаться валяться дома, чему способствует сумрачная дождливая погода , как рукой снимает. А растёршись докрасна полотенцем, вообще чувствуешь себя как лев на мотоцикле.
В таком вот состоянии возвращаемся домой и только начинаем завтракать , как открывается дверь и в комнату начинают один за другим вваливаться мужчины , женщины и дети , здоровые сами собо и с ещё более здоровенными рюкзаками. Господи, сколько же их ? После десятого я сбился со счёта и нервно отхлебнул оставшегося с вечера «Черниговского»… Это оказалась та самая Одесса , о которой нам говорила вчера Григорьевна. Туристы. В смысле настоящие, кадровые туристы – из одесского турклуба «Романтик» . Это просто они решили зимой расслабиться с детьми в Карпатах. Расслабиться не расслабиться, а с рефлексами ничего не поделаешь, поэтому, как настящее турьё , ВСЕ продукты они привезли с собой – когда они стали разгружать свои чувалы , продуктовые полки , на которых до этого сиротливо болтались наши с Шурой две банки консервов и лимон, ощутимо просели. Много там было всякого , но окончательно меня сразил пятилитровый бочонок с ананасами , что характерно , не единственный . При этом взрослые переговаривались , мол, дети ничего не жрут и поэтому по сравнению с прошлым годом пришлось взять продуктов в два раза меньше. Глянув на забитые полки и вспомнив про с трудом закрывшийся холодильник на галерее, я быстренько прихлопнул завертевшуюся в голове мысль (просто чтоб она не провертела там дырку)- «Ну и здоровы ребята!»
Среди продуктовых мешков я заметил гитарный чехол – вечер обещал быть интересным, да и вообще высокое Шурино мнение об одесситах как явлении начинало оправдываться.
Народ собрался идти на Пилипец, тем более , что мы разрекламировали тамошний новый учебный подъёмник, а с ними было несколько новичков. Мы же с Шурой решили обновить Подобовец, тем более, что нужно отстрелять доставшиеся по случаю билеты на подъёмник.
Запуганный шуриными рассказами про бугры , узости и крутизну, на большой подъёмник я не пошёл , а отправился на учебный склон , который тоже выглядел достаточно привлекательно. Кстати, вместо старого подъёмника системы «крючок» там поставили новый системы «тарелка» - это такая круглая пластиковая штука диаметром сантиметров двадцать, свисающая с троса на эластичном резиновом жгуте. Её зажимают между ногами и, поскольку усилие прикладывается строго по оси движения и направлено всегда вверх , ехать на нём не в пример приятнее, чем на «крючке» или «швабре». Но тут есть одна маленькая деталь : когда трос сдёргивает тебя с места , жгут , демпфируя рывок, сначала растягивается а потом опять сокращается и уходит под тарелку. Женщинам-то оно , конечно , ничего , а мне, когда я пару раз зазевался , так прищемило … в общем, я в порыве страсти чуть с этого блюдца не соскочил прямо посреди склона .
Катание, впрочем, очень приятное. Вспоминаю ,как в прошлом году я редкий раз спускался здесь без одного-двух падений , сейчас же , с непобитыми ногами и вообще подучившийся , пытаюсь даже выпендриваться и спускаться на составленных вплотную лыжах. Без особого, впрочем, успеха- ноги, словно у дамы лёгкого поведения, раздвигаются сами и пытаются встать в плуг. Так можно было бы кататься и кататься, если бы не деньги и непосредственно связанное с ними жлобство : билет стоит трёшку , на цикл подъём-спуск, как ни растягивай удовольствие, уходит не больше десяти минут (обычно пять) – так что быстро оказываешься с пустым кошельком. На большом же подъёмнике с тебя , конечно, возьмут пятёрку , но он ведь и сам длиннее, и трасса сложнее, так что пока поднимешься, пока спустишься, пока оклемаешься, уходит где-то полчаса, а в выходной, как сегодня, когда народ толпится в очереди словно в троллейбусе - и весь час.
Руководствуясь именно этими соображениями я поддаюсь на предложение Шуры спуститься с большого склона , тем более , что он обещает показать так называемую «классику» - маршрут , по которому чайники вроде меня объезжают сложное место в начале спуска.
Подъём очень интересный и сам по себе – тут есть и широкие пологие участки, и проезды над ложбинками по специально сделанным мостикам, и крутые взлёты среди густого ельника. Это старый подъёмник. Шура говорит, что со своими 1300 метрами он ещё не так давно был самым длинным в Карпатах, но сейчас уже не то. Да и амортизация оборудования сказывается- периодически он останавливается ( и хорошо, если остановка застала тебя на более-менее пологом участке) , «швабры» уже не все пластиковые- часто видны самодельные деревянные. В общем, заслуженный ветеран.
Поднимаемся наверх – спелый сосновый лес подходит вплотную к верхней станции подъёмника. Туман вьётся между стволов –сказка ! Партизанский лес дробь побег из концлагеря !
Объезд по «классике» чертовски напоминает спуск по дороге с пилипецкого подъёмника на могурский – лес, небольшой уклон , мягкие повороты… На траверсе разгоняешься так, что приходится становиться в плуг – лыжня, не больно-то повиляешь !
А потом бздынь- свал направо и пошёл вилять по бугристой (и довольно, кстати, крутой) узости , потому что широкая центральная часть стёсана до земли… Но когда эти бугры пройдёшь- ой , мама – начинается такой «проспект» ! Широкий, ровный, уклон градусов пять , но зато на нём по забывчивости разгоняешься так , что потом шиш остановишься- ноги-то уже забиты ! И сразу с него- последний сброс с трамплином на выкате : там обычно никто уже не виляет, разгоняются по максимуму и с прыжка- в горку прямо к очереди ! Хха! Я съехал один раз и сказал, что ну его на фиг- здоровье дороже и пошёл домой. А Шура остался, и застрял на крутом подъёме в ёлочках, и куковал там полчаса , и поделом : а нечего было жадничать и рвать компанию.
Дома взяли ещё полуторку, гитару и подкатились к одесситам. Те свою гитару настраивали плоскогубцами. Рукастые, сволочи, - одно слово, ТУРЬЁ ! У них там была одна песня- помирать буду не забуду – «Ста-а-альной гигант крен-и-и-лся и стонАл», про роковую страсть матроса к пассажирке на тонущем корабле. Титаник просто отдынает.
Когда кончилось вино и пиво, перешли на их водку , как ни странно, - НИЧЕГО ! Против всех правил науки…
Легли в три. Но какая выучка у одесских женщин! За всё это время раздалась только одна жалобная просьба- петь немножко потише. Школа !
12 февраля 2007 г
Всё то же
В этот день описывать особо нечего : опять ходили под дождём на подобовецкий подъёмник, катались там с большой горы , а потом пели с одесситами в две гитары. Я начал скучать по своим и уговорил Шуру ехать четырнадцатого поутру не через Киев, а через Львов. Было видно , что Сане этого не хотелось, но моё подхалимское заглядывание в глаза сыграло свою роль. Решено – едем четырнадцатого с утра.
13 февраля 2007 г
Пилипец. Диверсия на электростанции. Неожиданный успех. Коллективный праздник.
Поутру поднялись в десять, не спеша позавтракали и отправились на Пилипец- подобовец уже поднадоел. Сразу заметил , что после узости Подобовца он кажесся каким-то курортом. Но не успели мы зайти в загородку подъёмника, как вырубился свет и мы , наверно , часа два поджидали пока его восстановят. Потом плюнули и- с паршивой овцы хоть шерсти клок – пошликататься на дизельном – том самом , который начинается сразу за учебным. Спустились раз по четыре – затарахтел большой… Не знаю что произошло – может количество спусков перешло в качество, может опять положительную роль сыграл подраскисший снег, но я спустился с Пилипца и НИ РАЗУ НЕ УПАЛ ! Я сначала не поверил. Поднялся ещё раз – опять ничего ! Передохнул немного – и ещё парочку! Нет, конечно это было никакое не элегантное катание, а просто «лишь бы выжить», но я ведь выжил ! И скорее понёсся домой , чтобы не портить впечатление от последнего дня на горе каким-нибудь неплановым падением.
Заскочив в кают-компанию похвастаться Григорьевне, рассчитаться за комнату и снаряжение и позвонить домой, наткнулся там на Шуру , Стефановича и Женю (мужа той самой валькирии) за коньяком с лимончиком – Стефанович отмечал чемпионство сына (тот наконец стал чемпионом Украины по сноуборду) , Женя первый спуск своего трёхлетнего сына с горы, ну и мне налили за первый безаварийный спуск. Потом разлили ещё… Вот так плавно, под культурный разговор мы и закончили этот выезд.
Главная